verses ***

Времена года тогда не сменяли друг друга, а назначались.

В последний вечер каждого третьего месяца

вся империя от мала до велика,

включая вдрабадан пьяных,

грудных младенцев

и потерявших слух в битве с гидрой мировой закулисы,

молитвенно высаживалась на табуретах

перед чёрной тарелкой в красном углу,

чтобы услышать,

какое завтра наступит время года,

и за ночь успеть приготовить сани или телеги.

Или торчали перед столбом

с единственной на округу тарелкой.

Или на плацу в местах не столь отдалённых

слушали как гражданин начальник,

сдабривая сообщение матом,

пересказывает высочайшее повеление,

только что выслушанное из такой же чёрной тарелки

в пропахшем сивухой кабинете.

И жизнь исправно шла своим чередом:

назначали весну в декабре – приступали к севу,

в февральское воскресенье посреди июля

отправлялись с парой бутылок на подлёдный лов,

вечнозелёная ёлка всегда была наготове –

оставалось только Деда Мороза со Снегуркой

вытащить из душистого сена

...

a теперь жизнь слетела с катушек,

у всех поехала крыша,

времена года приходят и уходят когда захотят,

нигде никакого порядка,

никто не знает своего места в строю,

хотя все очень умные,

особенно – яйцеголовые всмятку

...

 бормочет, бухтит, шелестит,

как затяжной дождь,

а засыпающая на руках внучка

уже сквозь сон:

«Деда, я тебя очень люблю».